Драконья гавань - Страница 164

К оглавлению

164

Она привстала на задние лапы и тоже вызывающе расправила крылья.

— Хватит сходить с ума! — снова взревел Меркор. — Синтара, не смей трогать хранительницу!

— Она моя, и я поступлю с ней так, как захочу! — протрубила в ответ Синтара на высокой гневной ноте.

Тимара невольно зажала уши ладонями. Ужас сделал ее безрассудной.

— А мне плевать, что ты со мной сделаешь! Глянь, что ты уже натворила! Хочешь меня убить? Так вперед, тупая ящерица. Пусть кто-нибудь еще вычищает тебе насекомых из глаз и обирает пиявок с твоих бесполезных, красивых крыльев! Давай, убей меня!

Синтара, великолепная и смертельно опасная, встала на дыбы, широко распахнув крылья. Блестящие шипы на них, которыми можно было ранить противника в воздушном сражении, по желанию дракона выделяли яд. Тимара успела на краткий миг удивиться тому, что откуда-то это знает. А затем Синтара завизжала, словно штормовой ветер. Она резко сложила крылья и, чуть развернувшись, снова расправила. Порыв ветра подхватил Тимару и оторвал от земли.

Она сильно ушиблась спиной о воду, и новые крылья, на которые пришелся весь удар, пронзила мучительная боль. Девушка начала тонуть, успела хлебнуть воды, и тут ее ноги нашарили дно. Она выпрямилась, кашляя и хватая ртом воздух, глаза жгло от илистой воды и слез. До нее доносились вопли с баркаса.

— Тимара! — перекрыл их крик Татса, хриплый и злой. — Тимара! Да чтоб тебя, гнусная ящерица! Будь ты проклята!

Его слова Синтару не остановили. Она надвигалась на Тимару, покачивая низко опущенной головой.

— Этого ты хотела, никчемная девчонка? Отправить тебя еще полетать?

— Предупреждаю тебя, Синтара! — окликнул ее приближающийся Меркор.

Он расправил золотистые крылья, и играющий на них свет казался ярче солнечного. Ложные глаза на крыльях как будто сверкали гневом.

Задыхаясь и кашляя, Тимара пятилась быстро, насколько позволяла ей вода, а сердитая драконица все наступала. Глаза Синтары вращались в неиссякающей ярости.

В вышине прокричал охотящийся ястреб. И снова. Все драконы посмотрели вверх. Птица пикировала на них, шумно разрезая воздух.

— Тинталья? — с изумлением спросил Меркор.

— Он красный! — прокричал кто-то.

Драконы застыли, глядя в небеса. Тимара схватила рубаху, плававшую в воде неподалеку. Стерла с глаз ил и песок и тоже посмотрела вверх. Птица прорвалась сквозь завесу облаков. Рубиновый ястреб становился все крупнее, и крупнее, и крупнее.

— Хеби! — закричала вдруг Тимара. — Рапскаль!

Алая драконица торжествующе затрубила в ответ. Сложенные крылья вдруг с треском распахнулись, прервав стремительное падение. Она описала три узких, невероятных круга над ошалевшими драконами и стоящим на отмели баркасом. Затем, несколько раз взмахнув крыльями, Хеби резко повернула и по широкой петле облетела «Смоляного» и взволнованных сородичей. Рубиновые крылья показались им широкими, словно паруса, когда она изящно замедлила движение. Хеби полетела так низко, что кончики крыльев задевали метелки камыша. А на спине драконицы сидел стройный алый человек и радостно смеялся.

— Я нашел вас! — прокричал он голосом Рапскаля, ставшим чуть ниже, но по-прежнему жизнерадостно звонким. — Я нашел вас, а Хеби нашла Кельсингру! Вперед. Мы покажем дорогу! Здесь недалеко! Всего полдня лету на восток отсюда. Следуйте за нами! Следуйте за нами в Кельсингру!


Десятый день месяца Увядания, шестой год Вольного союза торговцев
От Эрека, смотрителя голубятни в Удачном, — Детози, смотрительнице голубятни в Трехоге

Послание от родителей Эрека Данварроу, смотрителя голубятни в Удачном, родителям Детози Душанк, запечатанное фамильной печатью торговцев Данварроу.

...

Детози, уничтожь мою приписку, прежде чем отдать свиток родителям. Боюсь, я знаю, что внутри. Наверное, я слишком часто упоминал о тебе при родных, да и твой племянник Рейал, мой подмастерье, много о тебе рассказывал. Их предложение, пожалуй, несколько преждевременно, ведь мы еще даже ни разу не встречались, но мой отец, обладающий званием торговца в нашей семье, имеет право полностью брать подобные переговоры на себя. Боюсь, это может оскорбить тебя и твоих родных. Но, на самом деле, еще больше я боюсь, что из-за его письма ты отвергнешь предложение, которое я надеялся сделать сам, лично — возможно, когда мы наконец встретимся, и ты узнаешь меня получше.

К моей поездке все уже готово. Я увижу тебя еще до конца месяца. И пока я не смогу переговорить с тобой лично, умоляю: не отвергай несвоевременного предложения моих родителей. Помни, ты всегда сможешь отказать мне. Но хотя бы позволь мне сперва самому высказать свою просьбу.

Глава 20
КЕЛЬСИНГРА

— Так зачем же ты все это записываешь?

В чем-то, решила Элис, Рапскаль совершенно не изменился. Он, как и раньше, ерзал на месте, словно неугомонный мальчишка, явно желая поскорее вскочить и чем-нибудь заняться. С другой стороны, было трудно, глядя на высокое и стройное алое существо, которым он стал, видеть в нем прежнего парнишку-хранителя. И добиться от него внятных сведений оказалось так же непросто, как говорить с драконом. Или же с маленьким нетерпеливым ребенком.

Элис сидела на пороге домика, который, скорее всего, некогда был пастушьей хижиной. Ниже, до самого берега стремительной реки, расстилались зеленые холмы. Элис все еще свыкалась с мыслью о том, что они наконец добрались. Сидеть на склоне, обозревая покатый зеленый луг, сбегающий к быстрому потоку, казалось странным само по себе. Но глядеть за широкую реку и видеть вдали древние постройки Кельсингры — это попросту не укладывалось в голове.

164