Драконья гавань - Страница 51

— Ты замерзла? — спросила ее Тимара.

— Нет. В этом платье мне на удивление тепло. Но руки и лицо горят от речной воды.

— Похоже, меня неплохо защитила чешуя, — заметила девушка и сама удивилась, что произнесла подобные слова вслух.

— Тогда я тебе завидую, — кивнула Элис. — Но платье Старших как будто тоже помогает. Не понимаю как. Я промокла, но высохла очень быстро. И там, где ткань касается тела, я не чувствую никакого раздражения от воды.

В ответ на это Татс пожал плечами.

— Многие вещи Старших делают, казалось бы, невозможное. Их «музыка ветра» наигрывает мелодии. Металл светится от прикосновения. Драгоценности пахнут, как духи, и этот запах никогда не выветривается. Это волшебство, вот и все.

— Сколько нас здесь? — согласно кивнув, спросила Тимара.

— Большинство, — ответил Татс. — Все в ссадинах и синяках. Кейз скверно рассадил ногу, но вода прижгла рану, так что крови не было. Что, на мой взгляд, уже удачно, поскольку на перевязку нам пустить нечего. Ранкулоса чем-то сильно ударило в грудь. Когда он фыркает, из носа брызгает кровь, но он настаивает, что вполне оправится, если мы оставим его в покое. Харрикин попросил нас его послушаться. По его словам, Ранкулос не хочет, чтобы над ним тряслись. Бокстера приложило по лицу, и глаза заплыли так, что он едва видит. Тиндер повредил крыло, и Нортель поначалу думал, что оно сломано. Но опухоль спала, и он уже может им двигать, так что мы решили, что это просто сильное растяжение. В общем, досталось всем. Но они, по крайней мере, здесь.

Тимара только молча на него посмотрела.

— А кого нет? — спросила Элис.

— Алум пропал, — тяжело вздохнув, продолжил Татс. — И Варкен. Дракон Алума все зовет его, так что, возможно, он еще жив. Мы пытались поговорить с Арбуком, но никто не добился от него внятного ответа. Все равно что иметь дело с напуганным ребенком. Он только трубит и повторяет, что хочет, чтобы Алум вернулся и вытащил его из воды. Балипер, красный Варкена, молчит и не отзывается, когда с ним пытаются заговорить. Верас, драконица Джерд, пропала сама. Джерд так и рыдает с тех пор, как добралась сюда. Она не «чувствует» драконицу и считает, что та погибла.

— Мы видели Верас! Она была жива и гребла уверенно, но ее сносило течением.

— Что ж, думаю, это хорошая новость. Надо ей рассказать.

Что-то в его голосе предостерегло Тимару, что сейчас последует известие похуже. Готовясь, она затаила дыхание, но тут вмешалась Элис.

— А «Смоляной» и капитан Лефтрин? — спросила она.

— Кое-кто видел баркас сразу после того, как ударила первая волна. Его накрыло, но он всплыл, и белая вода хлестала из шпигатов. То есть в последний раз, когда его видели, он еще держался на плаву, но больше нам ничего не известно. Мы не нашли никого из команды и охотников, так что надеемся, что они остались на борту и уцелели.

— Если так, они обязательно придут за нами. Капитан Лефтрин нас разыщет.

Элис говорила с такой прочувствованной уверенностью, что Тимара почти пожалела ее. Если баркас не придет, женщине будет трудно смириться с тем, что спасаться придется самой.

— Кого еще не хватает? — прямо и требовательно спросила Тимара у Татса.

— Серебряного нет. И еще Релпды, маленькой медной королевы.

— Я и не ожидала, что они выживут, — вздохнула Тимара. — Оба не слишком-то сообразительны, а Медная еще и все время болеет. Может, даже хорошо, что им больше не придется страдать.

Она взглянула на Татса, не зная, согласится ли он. Но тот, кажется, не расслышал.

— Кто еще? — спросила она решительно.

Повисло недолгое молчание, как будто весь мир замер, готовясь зарыдать от горя.

— Хеби. И Рапскаль. Их здесь нет, и никто их не видел после удара волны.

— Но я же оставила его с тобой! — возразила Тимара, как будто это каким-то образом возлагало вину на Татса.

Он поморщился, и стало ясно, что он и сам так считает.

— Знаю. Мы стояли рядом и спорили. А в следующий миг нас сбила с ног волна. И Рапскаля я больше не видел.

Тимара съежилась на ветке в ожидании боли и слез. Но они так и не пришли. Вместо них странное оцепенение охватило ее, поднявшись откуда-то из живота. Это она убила Рапскаля. Убила, разозлившись на него так сильно, что перестала о нем заботиться.

— Я так на него рассердилась, — призналась она Татсу. — Его слова разрушили мое представление о нем; я решила, что мне не следует с ним знаться и подпускать его к себе. А теперь он исчез.

— Разрушили твое представление о нем? — осторожно переспросил юноша.

— Я просто не думала, что он на такое способен. Я считала, что он выше этого, — неловко пояснила она.

И слишком поздно поняла, что Татс воспримет ее слова и на свой счет тоже.

— Возможно, все мы не вполне соответствуем чужим ожиданиям, — коротко заметил он.

Поднявшись, он направился по ветке обратно к стволу, а Тимара никак не могла подобрать слова, чтобы его остановить.

— Никто не знает наверняка, что они с Хеби погибли, — окликнула его Элис. — Он ведь мог добраться до «Смоляного». Может, капитан Лефтрин привезет его к нам.

Татс обернулся.

— Скажу Джерд, что вы видели Верас, — ровным тоном сообщил он. — Может, это ее немного утешит. Грефт пытался ее подбодрить, но она не стала его слушать.

— Отличная мысль, — согласилась Элис. — Передай ей, что когда мы видели ее драконицу, та держалась на воде и плыла уверенно.

Тимара не стала задерживать Татса. Пусть идет утешать Джерд. Ей нет до этого дела. Она выбросила его из головы тогда же, когда и Рапскаля. Ни одного из них она толком и не знала. Куда лучше ни к кому не привязываться. Тимара сомневалась, не сваляла ли она дурака. Обязательно ли было цепляться за свою боль и гнев? Может, стоило не обращать внимания, простить его и остаться друзьями? На какой-то миг ей показалось, что решение остается за ней. Она могла счесть его поступок важным, а могла выбросить из головы, как несущественное происшествие. Такое заострение внимания причиняло боль им обоим. Пока она не подозревала, что произошло между ним и Джерд, они оставались друзьями. И изменилось лишь то, что она узнала об этом.