Драконья гавань - Страница 96

К оглавлению

96

Но глаза и кончик носа у нее покраснели от слез. И в большей степени именно это, чем что-то иное, заставило Лефтрина шагнуть в каюту, плотно закрыть за собой дверь и обнять Элис. Она на миг застыла, но не стала сопротивляться, когда он притянул ее ближе и поцеловал в макушку Как она до сих пор умудряется пахнуть цветами? Капитан закрыл глаза, обнимая ее, и тяжело вздохнул.

— Не надо плакать, — попросил он. — Мы еще не потеряли надежду. Ты не должна плакать и не должна так себя мучить. Никому от этого не становится лучше.

Отбросив мысли, он склонился к Элис и поцеловал в левый глаз. Она ахнула.

Когда он целовал ее в другой глаз, ее руки взлетели и крепко обняли его шею. Лефтрин припал губами к ее губам, и они приоткрылись так мягко и свободно, что его сердце затрепетало. Она дрожала, тесно прижимаясь к нему. Он все не разрывал поцелуя, с наслаждением ощущая тепло ее губ. Затем выпрямился, и уже она не стала его отпускать. Лефтрин легко поднял ее, и Элис обхватила его бедра коленями, даже не пытаясь удержать ноги сомкнутыми.

— Элис! — вскрикнул он, предостерегая.

— Молчи! — с жаром ответила она. — Ничего не говори!

И он замолчал.

В два неловких шага пересек маленькую каюту. Постарался не раздавить ее, укладывая на постель, но Элис его не выпустила, и он едва ли не рухнул сверху, между ее ног. Разделяли их только парусина брюк и сбившаяся ткань ночной рубашки. Лефтрин вжался в Элис всем телом, предостерегая и желая ее. Вместо того чтобы внять предупреждению, она потянулась к нему. Он снова поцеловал ее, нашел ее груди под тонкой тканью. Сжимая их в ладонях, не прерывая поцелуя, он нащупал затвердевшие соски и слегка их подразнил. Элис сдавленно всхлипнула и сильнее прижалась к нему.

Осмелев, капитан скользнул рукой вниз по ее животу и слегка приподнялся, чтобы коснуться ее пальцами. Она застонала, по телу прошла безошибочно узнаваемая дрожь. Лефтрин был ошеломлен и почти невыносимо обрадован ее отзывчивостью. А он еще даже не вошел в нее!

Но если ему показалось, что одного легкого прикосновения будет довольно, то он ошибся. Открыв глаза, Элис посмотрела на него, и взгляд ее был диким и голодным.

— Не останавливайся, — предупредила она.

— Элис, ты уве…

Он не смог даже закончить вопрос. Она прижалась ртом к его рту, а ее ищущая рука нашла его, ясно заявив о своем желании.

Другую руку Элис разжала. Медальон с портретом Геста упал — на постель ли, на пол, да хоть в реку. Ее это не волновало.


Двадцать пятый день месяца Молитв, шестой год Вольного союза торговцев
От Эрека, смотрителя голубятни в Удачном, — Детози, смотрительнице голубятни в Трехоге

Первая часть официального послания Совета торговцев Удачного к Советам торговцев Дождевых чащоб в Трехоге и Кассарике с перечнем годовых издержек и прибылей торговцев Удачного, за год, с целью расчета долевого налога. Три копии каждого отчета отправлены с голубями, одна — кораблем.

...

Детози, уверен, все с тревогой ожидают нового увеличения налогов в этом году! В Удачном до сих пор отстраиваются общественные сооружения и рынок, разрушенные калсидийцами, Кассарик и Трехог нуждаются в средствах для продолжения раскопок. Даже не знаю, снизятся ли когда-нибудь налоги до того уровня, на котором держались лет пять назад. Мой отец быстро поправляется, но из-за его недавней болезни родители снова начали сетовать на то, что я до сих пор не женат и не обзавелся потомством. А я-то, по глупости, считал это своим личным делом!

Глава 11
ОТКРОВЕНИЯ

Незадолго до рассвета она разбудила его.

— Нам стоит разойтись по своим каютам, — прошептала она.

— Уже ухожу, — солгал он, тяжко, но смиренно вздохнув.

Лефтрин погладил Элис по голове, обернул локон вокруг пальца. Кожу под волосами легонько, приятно потянуло.

— Мне снился сон, — неожиданно для себя произнесла она.

— Правда? Мне тоже. Прекрасный сон.

Элис улыбнулась в темноте.

— Мне снилась Кельсингра. Но, Лефтрин, это был странный сон. Похоже, я была в нем драконом. Потому что видела город совсем маленьким и откуда-то сверху. До сих пор я еще не представляла, что увижу ее так. Все крыши и шпили, сеть дорог, словно жилки на листке, и река тоже казалась серебряной дорогой. Она была очень широкой, но город стоял по обоим берегам. И знаешь, в моем сне этот город выглядел так, словно его и строили для того, чтобы смотреть сверху. Как такое странное произведение искусства…

Элис умолкла. Лефтрин шевельнулся рядом с ней на постели. От этого движения она как-то ясней осознала его присутствие: прикосновение его тела, запах.

— Думаю, нам пора расходиться, — нехотя повторила она.

Свеча давно уже догорела. В маленькой каюте Седрика было темно. Лефтрин медленно сел. Прохладный воздух коснулся ее бока там, где его тело тесно прижималось к ней на узкой постели. Элис улыбнулась себе. Она спала рядом с нагим мужчиной. По-настоящему спала, в его объятиях, прижавшись щекой к волосам на его груди, сплетясь ногами.

С ней еще никогда такого не случалось.

Элис слышала, как он разыскивает в темноте штаны и рубаху. Парусиновые брюки занятно шуршали, пока он их натягивал. Затем он втиснулся в рубашку. Капитан нагнулся, разыскивая башмаки, взял их в руки.

— Я провожу тебя до каюты, — шепотом предложил он.

— Нет, — возразила она. — Ступай. Я дойду сама.

Капитан не спросил, почему она хочет, чтобы он ушел. И за это Элис была ему благодарна. Скрипнула, открывшись и закрывшись, дверь, и тогда она встала. Ночная рубашка валялась на полу. Она была холодной и местами сырой, но женщина все равно ее натянула. Элис заметила, что одна коса расплелась, и распустила и вторую. На ощупь расправила сбившиеся одеяла на постели Седрика. Отыскала его «подушку» и вернула на место. Затем обшарила постель и пол, но медальон так и не нашла. И снова повторила себе, что это ее не заботит. Никчемная безделушка из жизни, которая уже не имеет к ней никакого отношения. Элис выскользнула на палубу, прикрыв за собой дверь.

96